" Перилуна ‪"‬

" Перилуна "


Падающая звезда

Океан шептал ритмичными вздохами под обсерваторией Аурум. Ее позолоченный шпиль тянулся к небу, ее состаренная бронзовая наружность потускнела от веков соленых ветров. Елена Саркова , восседая на самом высоком балконе обсерватории, настраивала сложные механизмы древнего телескопа. Она откинула с лица выбившуюся прядь каштановых волос, ее зеленые глаза сузились от сосредоточенности, когда она направила устройство на небеса.


Ночь была неестественно ясной, созвездия, казалось, застыли на месте. Но луна — о, луна — держала ее взгляд в плену. Слабая тень извивалась по ее краю, словно чернила, пролитые в воду, и она почувствовала необъяснимый холод.


Слова отца из дневников, которые он оставил после своего исчезновения пять лет назад, эхом отозвались у нее в голове :

«Луна — это больше, чем свет; это пульс мира. Когда ее ритм сбивается, сбивается и наш».


«Елена! Вот ты где», — позвал знакомый голос. Это был Тобиас, ее наставник и глава обсерватории Аурум. Его густая, седая борода мерцала в свете лампы, когда он поднимался по винтовой лестнице. «Ты снова была здесь всю ночь».


«Мне кажется, с луной что-то не так», — ответила Елена, не отрываясь от окуляра. «Смотри». Она отошла в сторону, жестом давая понять Тобиасу, что нужно смотреть.


Он колебался, но наклонился, его обветренные руки поддерживали телескоп. Его резкий вдох подтвердил ее опасения.


«Что это?» — надавила она.


Тобиас выпрямился, выражение его лица стало мрачным. «Тень. Но не та, что вызвана Землей. Это... это другое».


Тяжесть его слов навалилась на нее, словно тяжелый бархат занавесок обсерватории. Прежде чем она успела спросить еще что-то, резкий, яркий свет пронесся по небу, прокладывая огненный путь. Метеор, слишком яркий и неторопливый, направился к далекой береговой линии.


Елена схватила свое пальто. «Это не обычная падающая звезда».


Прибрежные ветры царапали Елену, когда она мчалась вниз по скалистым утесам. Удар метеорита сотряс землю под ее ногами, и теперь слабое люминесцентное свечение исходило от того места, где он ударил. Место крушения было недалеко, неровный овраг, высеченный в краю береговой линии. Тобиас тащился позади, бормоча предупреждения, но она не слушала.


Когда она достигла оврага, воздух наполнился электрическим гулом. В кратере покоился сферический объект, пульсирующий мягким серебристым светом. Это был не камень, а что-то гладкое и металлическое, его поверхность была покрыта тайными символами, которые, казалось, менялись под ее взглядом.


«Что... что это?» — пробормотала она, присев на корточки у края.


«Оно не из этого мира», — ответил Тобиас, его голос дрожал. «И оно не одно».


Елена повернулась, чтобы проследить за его взглядом. Тени вокруг них неестественно растянулись, завиваясь и скручиваясь, словно живые. Раздался низкий, гортанный рык, от которого по ее позвоночнику пробежала дрожь. Из темноты появились существа, непохожие ни на что из виденного ею — гибкие формы с удлиненными конечностями и глазами, светящимися как расплавленный янтарь. Они двигались, как жидкие тени, кружа вокруг кратера.


«Назад», — прошипел Тобиас, дергая ее за руку.


Прежде чем они успели отступить, одно из существ сделало выпад. Елена пригнулась, ее инстинкты были острее, чем она осознавала, когда теневой зверь едва не задел ее. Тобиас взмахнул фонарем, и свет рассеял существо на струйки дыма.


«Свет причиняет им боль!» — крикнул он.


Елена схватила упавшую ветку и бросила ее в пламя на краю кратера, размахивая ею как факелом. Вместе они отразили надвигающихся существ, свет держал их на расстоянии. Звери отступили, растворившись в окружающем мраке.


Несколько часов спустя, вернувшись в обсерваторию, Елена изучала металлическую сферу, которую Тобиас неохотно помог ей достать. Она лежала на ее столе, ее свечение уже потускнело, но она все еще была жива. Дневники ее отца лежали раскрытыми, ее пальцы скользили по отрывкам, которые она знала наизусть.